Много месяцев он слепо надеется, что есть покой и для него. Без дешёвой (на самом деле баснословно дорогой в иной валюте) клоунады, дрожащей каплями росы в лучах зелёного солнца из-под пушистых ресниц. В глубине тряпичного сердца, сшитого из разноцветных лоскутов геометричоеской формы, лелеял уже даже не голубую, а с серо-плесневелым оттенком мечту на своё особое счастье.
Множество раз пытался забыть о молочно-фарфоровых, хрупких плечах, оголённых экстравагантным роскошным платьем, стоимость которого скачет на запредельных высотах, и которое никто не решится одеть кроме обычной/неповторимой Коломбины. Пытался не вспоминать о незаметно-усталой улыбке, кардиограмных волнах смеха, о тёмных линиях вен-артерий на прозрачной/призрачной шее, о прищуренных в злобе глазах. Коломбину легко разозлить. Два нагих силуэта в сумраке белых простыней: это не она с ним, это он/она с другим/другой - Цена за другую/непонятую любовь не такая уж высокая. Всего-то один душевный эксгибиционизм. Словесный стриптиз. Особое понятное только для двоих удовольствие в ревности/ненависти к друг другу. Смейся над его рассказами,уродливая красавица, прячь в глазах злую истерику.